До ноября прошло года, я была уверена - я хорошо знаю, что такое выгорание.
Но тут со дна постучали.
Это было выгорание в 5D.
Начнем с того, что я отрицала его примерно полностью.
Ведь если ты занимаешься любимым с любимым, к которому так долго шел, искал, нашел, оно тебе ответило взаимностью и потекло огнем удовлетворения и азарта по кровеносной системе, то ты просто не можешь выгореть. Не можешь и все тут. Особенно в той системе, в которой жила я: выгорел - уходи.
А куда уйти от самого себя?
Терапия, моя практика совсем не похожи, на костюмчик, которой я примеряла для очередного выхода в свет. Нет. Это кожа, это воздух, это мать его ети, сладостное слияние со своей сутью. В котором все твои изгибы, шрамы и трещинки оказываются не случайными, а замыслом, блин, божьим, когда именно такой ты, наконец-то, попадаешь ими в ровно нужное место в пространстве и времени.
Какое выгорание?
И тем не менее, это было оно…
И это было страшно.
В сладостном слиянии вдруг ощутить тошнотный привкус, запредельную усталость, разочарование, тяжесть, злость, обиду, переходящие в тлен, тотальную апатию и пустоту.
Но мне было так страшно, что я продолжала отрицать происходящее и бегать потной мышкой с разрывающимся сердцем в своем колесе: это мое призвание, это мое дело, я не могу остановиться, я не могу выгореть.
Мудрое мое тело, благодарю тебя. Одной черной февральской ночью, я расплакалась и глотая слезы отчетливо почувствовала, что заболеваю. Спустя 3 часа, градусник показал 39,2. Внутри начался пожар. 5 дней и ночей я триповала в бреду этого огня.
Впервые за 4 года я отменила всех клиентов.
Впервые за жизнь 5 дней и 5 ночей я была абсолютно никем. Ни терапевтом, ни экспертом, ни всезнайкой, ни другом, ни матерью, ни дочерью. Только - потным телом в пропитанных болезнью простынях. Я была никем и тем не менее - я была! И это так потрясло меня. Помню, я впервые вышла на улицу тогда и задохнулась от восторга просто жить.
Что-то сгорело дотла в том пожаре. Я вернулась совершенно обнаженной, ничем не прикрытой, и оказалось, что это совсем не страшно - ни с чем не сливаться, ничему и никому не принадлежать, никем не становиться - а просто быть.
Со всеми своими изгибами, шрамами и трещинками.
Но тут со дна постучали.
Это было выгорание в 5D.
Начнем с того, что я отрицала его примерно полностью.
Ведь если ты занимаешься любимым с любимым, к которому так долго шел, искал, нашел, оно тебе ответило взаимностью и потекло огнем удовлетворения и азарта по кровеносной системе, то ты просто не можешь выгореть. Не можешь и все тут. Особенно в той системе, в которой жила я: выгорел - уходи.
А куда уйти от самого себя?
Терапия, моя практика совсем не похожи, на костюмчик, которой я примеряла для очередного выхода в свет. Нет. Это кожа, это воздух, это мать его ети, сладостное слияние со своей сутью. В котором все твои изгибы, шрамы и трещинки оказываются не случайными, а замыслом, блин, божьим, когда именно такой ты, наконец-то, попадаешь ими в ровно нужное место в пространстве и времени.
Какое выгорание?
И тем не менее, это было оно…
И это было страшно.
В сладостном слиянии вдруг ощутить тошнотный привкус, запредельную усталость, разочарование, тяжесть, злость, обиду, переходящие в тлен, тотальную апатию и пустоту.
Но мне было так страшно, что я продолжала отрицать происходящее и бегать потной мышкой с разрывающимся сердцем в своем колесе: это мое призвание, это мое дело, я не могу остановиться, я не могу выгореть.
Мудрое мое тело, благодарю тебя. Одной черной февральской ночью, я расплакалась и глотая слезы отчетливо почувствовала, что заболеваю. Спустя 3 часа, градусник показал 39,2. Внутри начался пожар. 5 дней и ночей я триповала в бреду этого огня.
Впервые за 4 года я отменила всех клиентов.
Впервые за жизнь 5 дней и 5 ночей я была абсолютно никем. Ни терапевтом, ни экспертом, ни всезнайкой, ни другом, ни матерью, ни дочерью. Только - потным телом в пропитанных болезнью простынях. Я была никем и тем не менее - я была! И это так потрясло меня. Помню, я впервые вышла на улицу тогда и задохнулась от восторга просто жить.
Что-то сгорело дотла в том пожаре. Я вернулась совершенно обнаженной, ничем не прикрытой, и оказалось, что это совсем не страшно - ни с чем не сливаться, ничему и никому не принадлежать, никем не становиться - а просто быть.
Со всеми своими изгибами, шрамами и трещинками.
